— Если ваш замысел осуществится, вы получите толпу неврастеников, каждый день обменивающих тела.
— Именно такой довод приводится против каждой новой свободы! — глаза Джо сверкали. — Вспомните историю, где говорилось, что человек не имеет права выбирать религию, что женщины недостаточно умны, чтобы иметь право голоса. Конечно, неврастеников вокруг хватает, но много и таких людей, которые разумно пользуются свободами. — Джо понизил голос до доверительного шепота. — Вы должны понять, мистер Блейн, что человек — это не его тело, которое он получает из рук случая. Человек не заключается в своих талантах — он наследует их. И он не определяется своими болезнями, к которым может иметь предрасположенность, или окружающей обстановкой, формирующей его. В человеке все это содержится. Но сам он нечто большее. Он способен изменять свое окружение, лечить болезни, развивать навыки и — наконец-то! — выбирать себе тело и таланты. Это следующая степень свободы, мистер Блейн. Она исторически неизбежна, чтобы бы ни думали я или правительство.
Джо закончил свою страстную и несколько непоследовательную речь, его лицо покраснело, он тяжело дышал. Блейн смотрел на маленького продавца подпольных удовольствий совершенно новыми глазами. Это был, как он понял, подлинный революционер 2110 года.
— Он прав, Том, — сказал Орк. — Трансплант разрешен в Швеции и на Цейлоне, и особенного вреда общественной нравственности пока что не нанес.
— Наступит время, — сказал Джо, наливая себе вина, — и весь мир обратится к Транспланту!
— Возможно, — сказал Орк, — а может, изобретут новую свободу, и она потеснит Трансплант. Во всяком случае, Том, это единственный способ спасти твое тело. Что ты теперь скажешь?
— Ты тоже революционер? — с любопытством спросил Блейн.
Орк усмехнулся.
— Мог бы и быть им. Я вроде тех парней, что продают винтовки повстанцам из Южной Америки. Они работают ради выгоды, но и на пользу социальных перемен.
— Ну, ну, — ядовито заметил Блейн, — а я до сих пор думал, что ты — обыкновенный преступник.
— Ладно, забудь, — добродушно сказал Орк. — Так ты согласен?
— Конечно, но я и не думал, что окажусь в авангарде социальной революции.
— Отлично! — Орк улыбнулся. — Надеюсь, все пройдет как надо. Том, расстегни рукав, начнем прямо сейчас.
Блейн закатал рукав, а Орк достал из ящика стола шприц.
— Это чтобы отключить тебя, — пояснил он. — Йога-генератор стоит в соседней комнате. Основную работу выполнит он. Когда ты придешь в себя, то окажешься у кого-нибудь в гостях внутри сознания, а твое тело будет путешествовать в контейнере с мясом. Их соединят, как только это станет безопасным.
— Через сколько сознаний я перейду?
— Точно не знаю. Но в каждом ты будешь находиться несколько минут, самое большее полчаса. Мы будем двигать тебя с максимальной скоростью. Это ведь не полный Трансплант. Тела ты контролировать не будешь, ты займешь лишь небольшой участок сознания как наблюдатель. Так что сиди тихо и веди себя прилично. Уяснил?
Блейн кивнул.
— А как работает эта машина?
— Как йога. Генератор может то же самое, что настоящий йог. Он расслабляет каждый мускул твоего тела, фокусирует и успокаивает сознание, помогает сосредоточиться. Когда накапливается достаточный потенциал, можно начинать астральную проекцию. Это тоже делает машина. Она помогает освободиться от тела, что йог может и без помощи аппарата Она проецирует твое сознание в выбранное нами тело человека. Дальше все идет само собой. Сознание входит в хозяина, как ключ в замочную скважину.
— По-моему, это рискованно, — заметал Блейн. — А если я не войду?
— Ты войдешь, даже если и не захочешь этого. Ты ведь слышал о демонах, овладевающих человеком? Про таких говорят, что они одержимы. Эта идея пронизывает весь мировой фольклор. Конечно, некоторые из этих одержимых были просто шизофрениками, но известно множество случаев настоящей спиритической одержимости. Контроль над сознанием человека в этом случае брали другие люди, знавшие фокус с освобождением тела и проекцией в другой мозг. Раньше они это делали без помощи науки, преодолевая сопротивление хозяина тела. А к твоим услугам — йога-генератор, и люди готовы принять тебя. Так о чем волноваться?
— Ладно, — сказал Блейн, — а как там на этих Маркизах?
— Великолепно, — заверил его Орк, вгоняя ему в руку иглу. — Там тебе понравится.
Блейн незаметно поплыл в туман забытья, думая о пальмах, белой пене прибоя, коралловых рифах и темноглазых девушках, поклоняющихся каменному богу.
Глава четвертая
Не было ничего — ни ощущения перехода, ни чувства пробуждения. Внезапно к нему вернулось сознание, внезапно, как приведенная в действие марионетка, он начал двигаться.
Он был не совсем Блейном, он был и Эдгаром Даерсеном, или, точнее, Блейном внутри Даерсена, глядя на мир его глазами, переживая нюансы его воспоминаний, его страхов и надежд. И одновременно он продолжал оставаться Блейном.
Даерсен — Блейн как раз пересек вспаханное поле и прислонился, отдыхая, к деревянному забору. Он был фермером из Южного Джерси, недоверчиво относящимся к машинам и поэтому обходящимся самым минимумом техники. Ему было почти семьдесят, но его здоровью можно было только позавидовать. Правда, в суставах еще ощущался артрит, который почти вылечил умник в деревне, и спина иногда побаливала перед дождем. Но он считал себя крепким стариком, собираясь протянуть еще лет двадцать.
Даерсен-Блейн направился к своему коттеджу. Серая рабочая рубашка насквозь пропиталась потом, на потерявших форму джинсах тоже белели пятна.
Вдалеке загавкала собака, и он увидел, что к нему приближается размытый желто-коричневый силуэт. (Очки? Нет, спасибо, я и так неплохо обхожусь.)
— Эй, Чемп!
Собака обежала вокруг него и пошла рядом. В зубах у нее висело что-то серое, наверное крыса.
Он наклонился погладить Чемпа по голове.
И опять не было никакого ощущения перехода, просто на экран его мозга спроецировался новый слайд, и новая марионетка пришла в действие.
Теперь он был Томпсоном-Блейном, девятнадцати лет, и он дремал на разогретых досках палубы идущего под парусом скифа-одиночки. Загорелой рукой он сжимал румпель и управлял парусом. По правому борту лежал Восточный берег, в смотровой иллюминатор виднелась Балтиморская гавань. Весело журчала рассекаемая вода.
Томпсон-Блейн зашевелился, стараясь упереться босыми ногами в мачту. Он только неделю назад вернулся домой после учебной программы на Марсе. Было очень интересно, особенно — археологические работы. На пескофермах иногда становилось скучно, но вот ездить на уборочных машинах было одно удовольствие.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});